Штурм разума

Интервью с америкнским ученым-математиком Симуром Папертом, который знает главный секрет российской школы

В России побывал один из известных специалистов в области искусственного интеллекта, создатель языка программирования Лого, математик Симур Паперт. Вместе с женой, писательницей Сюзанной Масси, профессор два месяца жил в Санкт-Петербурге. С «папой Лого» встретился корреспондент «РГ».

Когда-то его книга «Дети и компьютеры» стала откровением для наших первых учителей информатики. В конце 70-х Паперта пригласил в Советский Союз академик Евгений Велихов. С тех пор в нашей стране стали развиваться проекты постижения «компьютерной грамоты».

Истории «педагогических прозрений» Симура Паперта уже более сорока пяти лет. В начале 60-х математик и программист из Претории переехал в США, где ему предложили основать лабораторию искусственного интеллекта в Массачусетском технологическом университете. Тогда соавтор математических трудов Паперта - Марвин Минский изобрел первый в мире нейрокомпьютер. С «отцом» кибернетики Норбертом Винером Паперт был хорошо знаком. С Дугласом Энглебартом, придумавшим компьютерную мышь, он был связан научными контактами. А создатель первого ноутбука, разработчик системы интерфейсов Алан Кей был его учеником.

Восхищенный новыми возможностями компьютера и его интеллектуальной мощью, Симур понял, как эту машину можно использовать в процессе обучения детей. И создал язык программирования Лого. Реализуя алгоритмы на языке Лого, на уроке астрономии ученик может изобразить движение планет, на истории - проиллюстрировать знаменитое сражение, на математике - придать углам и дробям вполне конкретный, наглядный вид…

Сегодня математики, программисты, педагоги знают многие другие компьютерные языки. Более того, предлагают собственные методики обучения. Но многие идеи применения компьютера в сфере образования были впервые высказаны именно Симуром Папертом. С «папой Лого» тесно сотрудничают Московский институт новых технологий образования, комитет образования правительства Московской области. Питерцы организовали папертовский центр - курсы «Информационное окно в мир» для детей и подростков, страдающих гемофилией.

Симур Паперт считает, что именно на нынешнем этапе развития Россия может быстро достичь мирового лидерства. Рецепт прост: нужно совершить качественный скачок в образовании. А для этого как минимум снабдить всех школьников страны вместо учебников дешевыми компьютерами.

- Симур, как воспринимают ваши рецепты модернизации образования?>

- Я предлагаю их не только России. Но ваша страна особенная. Ее величие проявляется в совершении необыкновенных исторических подвигов. А внедрение новых методов обучения можно считать шагом, который таит огромный вызов. Он вам по силам. Однако я наблюдаю нерешительность, робость и консерватизм ваших чиновников, призванных принимать решения. Мои рекомендации подхватывают отдельные энтузиасты. Значит, через десять лет другая страна непременно займет нишу передовых образовательных технологий и вырвется вперед.

- Недавно по телевизору показали сюжет о том, что совсем близко от Москвы, в одной из деревень Ярославской области, нет электричества и даже радиосети. Что делать с компьютерами людям, живущим в таких условиях?

- Компьютеры как раз особенно нужны детям, живущим без электричества. В школах, куда их привозят, электричество все-таки есть. Важно показать молодежи перспективу, разбудить деятельный ум. Это реальная возможность для поднятия социального статуса детей из необеспеченных семей. Реагировать должно как государство, так и состоятельные люди, которых у вас сегодня много. Ведь речь о будущем страны. Дайте подрастающему поколению дешевые машины, являющиеся мощным инструментом образования. Вы увидите, как изменится не только повседневный учебный процесс, но и сознание детей, получивших доступ к мировым кладовым знаний.
Богатые страны пошли другим путем. Они нацелены на развитие суперсовременных цифровых технологий, на выпуск роскошных компьютеров для состоятельных пользователей. Но эти технологии во всем мире используются лишь на пять процентов. Естественным лидером нового образовательного движения могли бы быть США - страна, начавшая цифровую революцию. Увы, как это ни парадоксально, и наш консерватизм является серьезным тормозом для такого прогресса. Общественное мнение Запада парализовано самодовольной уверенностью в превосходстве собственной школьной системы. И это дополнительный шанс для России использовать свои преимущества для достижения лидерства.

- Какой будет школа завтрашнего дня? Вы достаточно критично отзываетесь о современной системе обучения.

- В сегодняшней школе царит тирания учителя. Школа погрязает в проблемах плохой дисциплины и низкой успеваемости. Всех учат одинаково, и этот конвейер неинтересен. Школа завтрашнего дня будет раскрывать интеллект и талант каждого ребенка. Повторяю, особенно важно дать доступ к новым образовательным технологиям ребятам из социально незащищенных слоев населения. Я убедился в этом, много лет работая в молодежных лагерях. Обучая детей программированию, мы обнаруживаем у некоторых глубокие математические способности. Многие при этом признаются, что в школе их считают абсолютно неуспешными. Мир так или иначе движется к новым формам учебных технологий. Свидетельство тому - разрастающееся в США движение домашнего обучения. Это не универсальное решение, но поиск продолжается.

- Не слишком ли радикальна идея массовой компьютеризации? Мы идем по пути «одна школа - один компьютерный класс».

- Компьютерный класс - способ загубить реформу образования. Это устаревшая идея. Не только у вас, во многих странах на закупку компьютерных классов расходуются миллиарды долларов. Еще хуже, когда власти объявляют о смелой образовательной реформе, увеличивая свою политическую популярность обещаниями «по компьютеру на школу». Что такое один компьютер и одно окно в Интернете на 500 детей? Разве можно всех научить писать одним карандашом? Назвать это шагом в будущее - все равно что залезть на дерево и объявить о начале космического полета.
В России я столкнулся еще с одним отрицательным явлением: превращением уроков информатики в сухой технический предмет. Детей заставляют зубрить и «сдавать» знания на оценку. Но учитель должен проверять не правильность ответов, а то, как ребенок может мыслить. Это большая разница. Обучение с помощью компьютера - это когда ребенок сам управляет машиной, сам программирует процесс познания. Тогда его абстрактное мышление развивается, становится более конкретным.

- В каких странах ваши предложения успешно реализованы?

- Была работа в Коста-Рике, в Сингапуре. В Соединенных Штатах к нам обратился губернатор штата Мэн. Он сказал, что существуют два штата Мэн: бедный и богатый. И он ищет возможности для их объединения. Обеспечение каждого школьника штата компьютером мы все вместе «пробивали» три года. После успешного осуществления программы она стала распространяться во многих штатах США. Сейчас то же самое с большим успехом осуществляют власти Марселя и прилегающего к нему региона во Франции.

- За счет каких средств осуществляется программа?

- Только за счет государственных бюджетов. В этом и состоит воля властей. Губернатор Марселя, например, принял решение о том, что он должен тратить четыре процента бюджета провинции. Они закупили 26 тысяч машин, до конца учебного года закупят еще столько же. Дети, которые будут больше знать, станут специалистами высокого уровня. Это очень повлияет на рост экономики. То есть затраты быстро окупятся.
Люди недостаточно глубоко задумываются о том, какой будет школа через десять, двадцать лет. Важно не только оснастить классы техникой и программами. Важно решить, как их использовать. В Исландии, например, каждого ребенка давно обеспечили компьютером. Но большинство министров не понимают, что нужно «переизобрести» саму систему образования.

- Странно, что вы поднимаете вопрос о прогрессе. Многие страны ушли далеко вперед по обеспечению школ информационными технологиями. Развиваются программы «Информационная цивилизация», «Глобализация». Активно работает ассоциация «Цифровые нации», объединяющая страны Скандинавии, северной Европы.

- Риторические призывы «преодолеть цифровой барьер» слышны по всему свету. И все же редко кто осознает глубину проблемы. Ведь создание цифровых сред для интеллектуальной работы сродни созданию письменности в предшествующих веках. Однако школа по сравнению с девятнадцатым веком не претерпела никаких изменений. Учебный процесс держится на авторитете учителя. Великим достижением двадцатого столетия была тенденция к равенству возможностей получения полноценного образования. Этот процесс повернут вспять. Нынешнее неравномерное распространение информационных технологий усугубляет социальное неравенство. Привилегированность рождает еще большую привилегированность. Это путь к разрушению общества.

- Русские филологи бьют тревогу в связи с тем, что общение детей в чатах и в Интернете очень плохо влияет на их язык.

- Этот плохой эффект - вина академического сообщества. Учителя и преподаватели неправильно научили детей пользоваться компьютером. Многие состоятельные родители дают ребенку дорогую игрушку в виде Интернета для того, чтобы не заниматься его воспитанием. Школы должны принять на себя ответственность за воспитание компьютерной культуры.

- Чем сегодня занимаются ваши коллеги-ученые, стоявшие у истоков изобретения интеллектуальных систем? Я очень удивилась, узнав о том, что Алан Кей работал в «Диснейленде». Он программировал новые аттракционы?

- Нет, Алан два года был одним из вице-президентов компании. Я тоже там работал. Нас пригласили для создания мозгового центра, и мы надеялись внедрить свои образовательные идеи. Ведь «Диснейленд» - это огромный детский мир, благоприятная среда, с помощью которой можно легко учить малышей. Руководство «Диснейленда» не пошло на предложение стать лидером игрового образования. Ни одна из наших идей не была использована, и мы расстались с этой компанией. Многие знаменитые ученые, изобретатели работают в университетах и, если можно так сказать, создали сеть развивающих технологий.

- Каковы ваши успехи в изучении русского языка?

- Ваш язык очень интересный, но я пока говорю не очень хорошо. Медленно. Знаете, что такое «отдых»? Это «душа», «дух». Очень важное слово.

Наталья Шергина,
Российская газета