[28/09/1996, "Московский комсомолец" No 184 (17,446), Елена Шапошникова]

СУДНЫЙ ДЕНЬ

Насилуют — расслабься. И не надейся на закон

Судебный процесс — всегда спектакль. И по законам этого жанра имеет положительного и отрицательного героев. Как правило, это истец и ответчик. Но сравнивая суд и театр, не стоит забывать, что правила последнего диктует режиссер, то есть человек за сценой. "Вот вам и отличие", — скажете вы. Ничуть не бывало. Присмотритесь к судебному представлению. И вы увидите, как по взмаху чьей-то невидимой руки действующие лица начинают меняться местами. Обидчик становится героем. Потерпевший в лучшем случае клеветником. А совершенное зло за прошествием времени просто фарсом. Не верите? Милости просим в подмосковный суд городка Видное.

Представьте, что над вашей женой или дочерью жестоко надругались. Не дай, конечно, Бог. Но в наши дни подобные происшествия, увы, уже вошли в разряд обыденного. Молодой московский модельер Ольга Андреева (фамилия изменена) тоже не предполагала беды еще за час до оной. Напротив, тот июльский день 94-го года представлялся девушке началом чего-то нового и, несомненно, счастливого.
Виной всему стала случайная встреча. В нескольких шагах от дома Олю остановил молодой человек приятной и не бедной наружности. Как выяснилось из разговора, тоже модельер. Ну не чудо ли! "Модельер" Дима с места в карьер предложил девушке этим же вечером посетить показ его коллекции в ночном клубе. И окончательно сразил последнюю, разорвав на ее глазах стольник, на двух половинках которого молодые люди обменялись телефонами.
Влетевшая домой Оля светилась в преддверии близкого счастья. Все предостережения родителей по поводу ночной поездки со случайным знакомым были опрокинуты железной логикой юности: "Вам не понять".
В девять вечера у подъезда Андреевых затормозил "Мерседес". Однако вместо одного в нем сидели несколько парней. Девушка растерялась. Но тут же сдалась на горячие уговоры Димы, что тот лишь подбросит друзей до метро, а потом они с Олей... Машина миновала все мыслимые станции метро и выехала на кольцевую дорогу. Испуганной девушке компания пояснила, что направляется за город за Димиными моделями. Но, миновав последний пост ГАИ, парни достали бутылки и сигареты с травкой...
Насиловать начали прямо в машине. Потом притормозили на пустыре за деревней Дальние Прудищи и продолжили начатое уже в порядке живой очереди. С короткими промежутками на допинг и избиение жертвы. Под утро едва живая Оля услышала, как утомившиеся "модельеры" держали совет: утопить или прирезать дуреху. Договорились, однако, забрать в Москву, чтобы не скучать по дороге. Девушку пихнули на заднее сиденье, и все повторилось по новой. С тою лишь разницей, что на обратном пути молодые люди разъяснили Оле: она — подзаборная шлюха, они — сама крутизна. Причем с примесью благородства: откуда забрали, там и вышвырнули. Но не насовсем. А будут пользоваться и впредь. Поскольку знают адресок и телефончик. А вздумает обратиться к "ментам" — под земли достанут и прирежут вместе со "шнурками" ( родителями. — Прим. авт.)
Сутки Оля отлеживалась у подруги, собираясь с духом предстать перед сходящими с ума от волнения "шкурками". И наконец появилась, опухшая от слез, синяков и кровоподтеков. Слова "мамочка, как ты была права" уже не могли исправить положения. Перед семьей встал вопрос, обращаться ли в сложившейся ситуации к органам правопорядка или нет. Выбор был сделан в пользу Закона.

Свое заявление Ольга Андреева отнесла по месту происшествия в УВД города Видное. Указала номер телефона, машины, имена и приметы насильников. Нарисовала даже их портреты. Первым взяли "модельера" Диму, за ним — двух сотоварищей. И потянулось следствие... Молодой следователь, с тоской глядя на Андреевых, каждый раз разъясняла, сколь трудно их дело. Ни доказательств, ни свидетелей, и потерпевшая, как на зло, жива. Гадали, глядя на следователя, и Андреевы: заплатить? А вдруг во вред делу? Опять же, сколько?
Между тем, как и было обещано Оле в "Мерседесе", друзья и родные трех насильников не остались равнодушными к их судьбе. В доме Андреевых не затихали звонки. За прекращение дела сначала предлагались взятки, потом начались угрозы.
Спустя три месяца после несчастья с дочерью по дороге домой был зверски избит Олин отец. Группа неизвестных молодцов, решив, что забила пожилого человека насмерть, оттащила его в ближайший сквер, раздела и забросала листвой. Но бывший разведчик оказался живуч. С разбитым черепом, сломанной челюстью и выбитыми наполовину зубами он дополз до дома. По этому факту УВД Орехово-Борисовского района Москвы немедленно возбудило уголовное дело, которое тут же и заглохло за неимением доказательств.

За переживаниями и страхами пролетел год. И следователь, захлопнув папку с делом об изнасиловании, сообщила Андреевым, что передает его в Видненский городской суд. При этом, осененная запоздалой идеей, порекомендовала семье самостоятельно провести экспертизу на исследование ДНК стоимостью в тысячу долларов, так как экспертиза, проделанная следствием, не смогла установить личностей насильников. Понимая, что у них появился шанс, Андреевы воспрянули духом.
Однако прошло еще полгода, прежде чем в декабре 95-го года состоялось первое судебное слушание по делу. Началось оно с ходатайства защиты обвиняемых о проведении... той самой генетической экспертизы, на которую так рассчитывали Андреевы. Причем не где-нибудь, а в Республиканском Центре судебно-медицинской экспертизы. И не кем-нибудь, а его ведущим экспертом Ивановым — тем самым, что идентифицировал останки царей! Оплата, естественно, за счет родни подсудимых.
Андреевы изумились. Все еще надеясь на объективность суда, они выдвинули встречное ходатайство о проведении параллельной экспертизы в независимом бюро "Версия". В чем им было категорически отказано. И вещдоки ушли в Республиканский центр.
А адвокаты "модельеров" обратились с новым ходатайством — выпустить подсудимых на волю под залог. Причины на последнем судебном заседании в конце нынешнего лета изложил выступивший со слезной речью в защиту обвиняемых сам прокурор. Растроганный суд узнал от обвинителя о болезни Димы, об угнетенном состоянии трех "модельеров", о сложном материальном положении их родных.
Любопытно, что ни тяжесть содеянного, ни возражения потерпевшей, ни происшествие с ее отцом, ни, наконец, прежние судимости трех уже почти положительных героев обсуждению в зале суда не подлежали. Зато были громогласно зачитаны результаты многомесячного труда Республиканского центра. Согласно им, исследование оставшихся вещдоков (большая часть из них полностью израсходована еще в период следствия) "исключает происхождение исследованных следов от трех подсудимых". Другими словами, обнаруженная на заднем сиденье "Мерседеса" сперма "модельерам" не принадлежит!.. В дальнейшем защита Андреевых намерена пригласить известного эксперта Иванова на суд в качестве свидетеля.

... Последней каплей, переполнившей сердобольных видненских судей, стал в тот день обморок Димы. После чего первоначально предложенная неимущими родителями "модельеров" сумма залога в двадцать миллионов рублей была снижена судом до десяти. И двух из парней (у третьего возникли проблемы с деньгами) тут же освободили из-под стражи.
Около суда друзей поджидало с десяток иномарок. Их владельцы, похожие друг на друга, словно отштампованные болванки, заполнили обшарпанные коридоры суда. На поверженную семью эти мутанты демократии смотрели глазами вечных победителей. Они даже не угрожали. Зачем? Расплата была и без того очевидна.
На обращение в Мособлсуд о передаче их дела в любую, кроме видненской, судебную инстанцию Андреевы получили очередной отказ. В сердобольном же городе Видное суд отложен до полного выздоровления "модельера" Димы. Может, на год, а, может, и больше...

— За это время они убьют всю нашу семью, — выдохнула Олина мать. — А если мы и выживем, то сойдем с ума от каждого шороха за дверью, от коротких перебежек, которыми вынуждены перемещаться по родной улице, словно в прифронтовой полосе. Да и зачем вообще такая жизнь, когда за кусок свободно купленной колбасы расплата — беспредел.